В воображении многих людей Венеция — это, прежде всего, каналы, лодки-гондолы и гондольеры в черных плащах и соломенных шляпах с красной лентой. Все это как будто старо и вместе с тем всегда ново, давно знакомо и каждый раз неожиданно.
Еще в прежние века путешественники отмечали, что нельзя представить себе большего комфорта, чем когда лежишь на черных подушках в черной лодке. Гондола бесшумно скользит, вокруг тихо плещет вода — ни шума, ни пыли, ни толчков, ни остановок. Сверху пригревает солнце, да иногда проносится ласковый ветерок… Гондола, управляемая одним человеком и одним веслом, именно «скользит» — ровно и медленно, словно везет какую-то мрачную тайну. Ее черный цвет и почти беззвучный ход настраивают на соответствующий лад. Невольно приходят мысли о возможности легко и свободно устранить под покровом ночной темноты ненужного человека в этой темной лодке, затерянной в бесконечных каналах… А опустишь руку за борт — между пальцами струится теплая и ласковая вода…
Немецкий поэт Гете, размышляя в «Эпиграммах» о жизни и смерти, представлял гондолу колыбелью, которая нежно убаюкивает сидящего в ней пассажира. А фельце — твердый верх гондолы, закрывающий ее центральную часть, — напоминал ему просторный фоб. У немецкого композитора Рихарда Вагнера гондола вызывала в памяти ночные серенады и минуты тишины, нарушаемые ритмично-музыкальными взмахами весел и тихим плеском воды.
Следует, правда, сказать, что не все иностранцы испытывали романтическое очарование от гондолы, впрочем, как и от самого города. Русский писатель Д. И. Фонвизин отмечал, например: «Первый вид Венеции… нас очень удивил; но скоро почувствовали мы, что из доброй воли жить здесь нельзя… город сам собою безмерно печален. Здания старинные и черные; многие тысячи гондол выкрашены черным, ибо другая краска запрещена. Разъезжая по Венеции, представляешь погребение, тем наипаче, что сии гондолы на гроб похожи и итальянцы ездят в них лежа. Жара, соединяясь с престрашною вонью из каналов, так несносны, что мы более двух дней еще здесь не пробудем».
Совсем другое впечатление произвели гондолы на А. П. Чехова: «А вечер! Боже ты мой, Господи! Вечером с непривычки можно умереть. Едешь ты в гондоле… Тепло, тихо, звезды… Лошадей в Венеции нет, и потому тишина здесь, как в поле. Вот плывет гондола, увешанная фонариками. В ней сидят контрабас, скрипка, гитара, мандолина и корнет-а-пистон, две-три барыни, несколько мужчин — и ты слышишь пение и музыку. Поют из опер. Какие голоса! Проехал немного, а там опять лодка с певцами, а там опять, — до самой полночи в воздухе стоит смесь теноров, скрипок и всяких за душу берущих звуков».
Происхождение слова «гондола» (ударение в этом слове делается на первом слоге) неясно до сих пор; некоторые лингвисты считают, что в основе его может лежать латинское название лодки, а может — греческое, византийское или иллирийское. В исторических документах гондола впервые упоминается в конце XI века, но появилась она, конечно же, раньше. Романтическая легенда повествует, что гондола — это вовсе не лодка, а полумесяц, который, не желая бросать нескромный свет на страстные объятия влюбленных, упал с небосвода и почернел, как только погрузился в холодную воду лагуны. Поэтому острый нос и изогнутый конец гондолы сверкают именно потому, что она произошла от сияющей луны.
Венецианская знать раскрашивала гондолы в яркие цвета, и чем больше богатела Венеция, тем роскошнее и огромнее становились гондолы. Но во время чумы 1630 года они были выкрашены в черный цвет, а в XVIII веке городские власти приняли решение, подчиниться которому должны были все: гондолы следовало красить только в черный цвет и делать их только определенного размера — 10,87х1,42 метров. С зазубренным металлическим украшением на носу и гребцом с одним веслом на корме, теперь гондолы отличаются друг от друга только величиной и большей или меньшей роскошью отделки.
Когда-то в гондолах катались галантные кавалеры и таинственные дамы в полумасках, а красавец-гондольер распевал им любовные песни. В своих авантюрных похождениях блистательный Джакомо Казанова превратил гондолу в своего рода любовное гнездышко.
Гондолу строят искуснейшие мастера. Каждая лодка состоит из 280 деталей, сделанных из восьми разных пород деревьев — ель, лиственница, вишня, орех, вяз, дуб, липа и красное дерево. Следует отметить, что гондола специально делается асимметричной, что придает ей характерный наклон. Форма ее с течением времени изменялась, но с 1700 года она получила традиционный металлический нос, искусно выточенный в форме алебарды, а на нем — загадочные зубцы. Согласно легенде, именно такая форма символизировала изгиб Большого канала и шесть районов, на которые разделена Венеция. Сами венецианцы считают, что металлический нос на корме гондолы представляет по форме остров Джудекку. Нынешние гондолы часто покрыты деревянной резьбой, повторяющей орнамент XVIII века.
В гондоле сначала залезаешь под низкую крышу и оказываешься в тесной и душной каютке, расположенной посередине. Затем вылезаешь из нее с другой стороны и пристраиваешься на носу около ферро (огромного свинцового украшения). Включая носовое украшение, вес гондолы составляет более 350 кг.
Благодаря своему изящному корпусу и плоскому дну гондола великолепно приспособлена к передвижению по неглубоким и узким венецианским каналам. Но управление ею требует большого искусства и только на первый взгляд кажется делом легким. Мастерство приобретается в течение многих лет, поэтому профессия гондольера передается, как правило, по наследству вместе с самой гондолой, стоимость которой довольно высока.
Скользящие в сумрачных расщелинах небольших каналов, гондолы придают трепетную и неутомимую жизнь древнему городу, на каналах которого они царили много столетий. Теперь же венецианцы предпочитают передвигаться на катерах, но прогулки они по-прежнему совершают в гондолах, а для свадебных церемоний традиционно используют только их. В этих случаях гондольер сменяет свой обычный темный костюм на белый с золотыми пуговицами и повязывает на шею желтый платок.
Гондолы связаны с традиционными венецианскими торжествами — Реденторе и регатой, которая представляет собой и спортивное состязание, и народный праздник. Каждый год в первое воскресение сентября на Большом канале, украшенном флагами и знаменами, проходит знаменитая «Историческая регата», в которой участвуют так называемые «гондолино» — меньшие по размерам и более узкие гондолы. Каждый дворец Большого канала вносит свою лепту в этот праздник, украшая собственный фасад геральдическими знаками.
Начало «Исторической регате» было положено дожем Джованни Соранцо еще в 1351 году, но свой нынешний вид она приобрела только в 1869 году при мэре Филиппо Гримани и по его инициативе. Праздник открывается парадом исторических судов в богатейшем убранстве и с гребцами, разодетыми в яркие старинные наряды. Торжественная процессия из лодок, в которых сидят одетые в исторические костюмы люди (они изображают прибытие в Венецию Катарины Корнаро — королевы Кипра), следует вдоль Большого канала под восторженные приветствия и крики толпы.
В книге «Повседневная жизнь Венеции во времена Карло Гольдони» описывается торжественное открытие регаты (1686), которая проводилась в лагуне напротив Сан-Марко по случаю приезда герцога Брауншвейгского. Для ее проведения было сделано поистине фантастическое сооружение, которое называлось «Триумф Нептуна» и представляло собой огромного кита, впряженного в большую раковину. На спине его «высился небывалый храм. Несколько гротов, украшенных кораллами и водорослями, среди которых прятались морские чудовища, окружали крохотные тритончики, ревностные хранители храма. Над гротами восемь других тритонов поддерживали вторую раковину, где помещался необыкновенной красоты дельфин, чья чешуйчатая спина служила фундаментом для вооруженного трезубцем каменного Нептуна. Кит, тритоны и дельфин беспрестанно исторгали из себя свежую воду. Сооружения тянули десять морских коньков, которыми управляли тритоны, а эскортом ему служили десять сирен. По обеим сторонам плыли пеоты (большие гондолы. — И. И.) дожа и патрициев. Причудливое убранство каждой пеоты представляло собой картину из жизни какого-либо божества: Венеры… Марса, Главка, Дианы, Юноны и Минервы».
В день регаты на Большом канале запрещается всякое движение, а вдоль берегов в две линии выстраиваются лодки, заполненные зрителями. Подоконники и балконы дворцов, мост Риальто по традиции украшаются дорогими коврами и богатыми тканями.
После торжественной процессии начинаются гонки лодок и гондол, которые проходят с большим энтузиазмом, так что недостатка в участниках не бывает. «Черные лебеди» из разных районов города соревнуются на дистанции семь километров. Трем первым победителям вручаются кубки и денежные премии, а четвертому — живой поросенок.